Только будь со мной - Элис Петерсон

– Слишком поздно. Не нужна мне такая жизнь! Я в аду. Это ад на колёсах! – сказал он, покидая комнату.

В тот день вечером кто-то постучал в дверь моей комнаты.

– Войдите, – сказала я. В комнату вошла Дженни, одна из участниц программы. Рядом с ней был Капитан. Тикет тут же вскочил и завилял хвостом. Они немного поиграли, пока Дженни не приказала ему: – Место! Хороший мальчик.

Капитан лёг у её инвалидного кресла, но при этом не спускал глаз с Тикета.

– Я пришла проверить, всё ли у тебя в порядке, – сказала Дженни. Она всегда говорила негромким нежным голосом.

– Да, у меня всё нормально. Спасибо.

Кажется, Дженни мне не поверила.

– Честное слово, я в порядке. Но я переживаю за Эдварда.

– Мне тоже не нравится идея с видео, – заявила она.

– Правда?

– Но я хочу сделать всё возможное, чтобы Капитану было со мной хорошо. Ведь его никто не спрашивал, хочет ли он быть собакой-помощником. Поэтому мы должны сделать всё для наших мальчиков. – Она помолчала. – К тому же я провела двадцать два года в больнице.

– Два года?

– Двадцать два.

– Ты шутишь? – Это была глупая реакция на её признание. Было очевидно, что она не шутит.

– Мне говорили, что там мне будет лучше. – Её голос был ровным и убаюкивающим, как шум волн, ласкающих берег во время прилива. – Моя семья не могла справиться – со мной слишком много хлопот.

Я была растеряна. Я понятия не имела, что говорить в таких случаях.

– Как же ты держалась всё это время?

– Я встала в очередь на получение жилья. У меня была довольно призрачная надежда на то, что я когда-нибудь выберусь из больницы. Я не хотела свыкаться с мыслью, что буду там до конца своих дней. Я верила, что смогу снова стать полноценным членом общества. Каждый день я напоминала себе, что есть люди, которым намного хуже, чем мне. Знаю, о чём ты думаешь, – улыбнулась она, заметив тень сомнения на моём лице. – Но я рада, что не сдалась. И если это не делает меня сильным человеком, то что же сделает?

– А как ты узнала о «Друге человека»?

– Наверное, мне помог ангел-хранитель. Моя сестра пришла в больницу, чтобы взять меня на прогулку. Когда мы находились в коридоре, то я краем глаза заметила презентацию в одной из комнат для персонала. Там была Линдси, и она пригласила меня войти. «Я хочу участвовать в программе», – сказала я ей после презентации. В больнице были уверены, что никто не доверит мне собаку, но Линдси всегда так оптимистично настроена… Я многое сделала, чтобы покинуть больницу ради моего мальчика. Колени, – скомандовала она к Капитану, и тот сразу вскочил, сложив обе лапы на её худых коленках. Дженни с любовью гладила его по голове.

А я смотрела на неё. В своей жизни она не видела почти ничего, кроме четырёх стен своей палаты в больнице. Тем не менее, мне казалось, что она прошла через большие испытания, чем кто-либо из нас; особенно я.

– Хорошо на свободе?

Она покачала головой.

– Ну да, только мир сильно изменился за последние двадцать лет. Технологии ушли далеко вперёд. Теперь есть «Фейсбук», СМС и имэйлы. Чувствую себя путешественником во времени! – Она замолчала на несколько мгновений. – Что мы всё обо мне да обо мне? Я ведь почти ничего о тебе не знаю, Кас.

Я вкратце рассказала ей, как оказалась в инвалидном кресле. С каждым разом мне становилось всё легче рассказывать людям мою историю.

– Линдси! – донеслось из коридора. Это Эдвард звал нашего главного тренера. Его комната находилась по соседству с моей. – Мы можем поговорить?

Мы с Дженни замолчали и прислушались.

– Хочешь поговорить в моём кабинете? – спросила Линдси.

– Нет, я должен сказать это прямо здесь и сейчас. Мне очень жаль. Я не знаю, что на меня тогда нашло. Извини меня. Я был так зол, но…

– Эдвард, всё в порядке.

– Извини меня, я слетел с тормозов. Я не должен был так с тобой разговаривать… о, Боже, это моя последняя надежда. Я ведь провалил тренировку, да? Я подвёл тебя. Ты заберёшь у меня Тинкербелл?

– Эдвард, ты меня не подвёл. И я ни в коем случае не заберу у тебя Тинкербелл.

– Правда?

– Увидимся завтра утром. И отбрось все сомнения. Потому что я в тебе не сомневаюсь. А Тинкербелл – тем более.

Через несколько минут в мою дверь снова постучали.

– Это я, – сказала Алекс.

Тикет и Капитан вскочили и начали радостно лаять и вилять хвостами. Они вели себя, как хозяева вечеринки, приветствующие очередного гостя. Алекс вошла вместе с Присциллой. Прислонив свою трость к стене, она присела на стул и извлекла из сумки пластиковый стаканчик и внушительную бутылку джина.

– Не нюхай, Присцилла, – сказала Алекс, отодвигая собаку рукой. – Это совсем не еда. Это лекарство.

Она предложила нам с Дженни по глоточку. Дженни отпила совсем немного, а я сделала огромный глоток. А потом ещё один.

– Тебе уже лучше? – поинтересовалась Алекс.

– Намного.

– Знаешь, я тебе даже завидую, – решила вдруг пооткровенничать Алекс.

– Мне? Почему?

– Ты красотка. Что бы там ты не увидела на видео, я этого не заметила, – сказала Алекс. – Богом клянусь. Могу поспорить, парни тебе прохода не дают.

Я засмеялась и сказала, что ни разу не ходила на свидание после несчастного случая, и что свидания меня пугают намного больше, чем моё отражение.

– Эдвард тоже горячий парень. Красавец. Зелёные глаза, тёмные волосы. Он ещё и герой вдобавок ко всему. Только представьте его в военной форме, – захихикала Алекс.

Мы с Дженни улыбнулись. Я тоже обратила внимание на то, что Эвдард был очень красив. Сложно было этого не заметить.

– У меня дегенеративная болезнь. Что-то вроде рассеянного склероза или типа того. Мне будет становиться только хуже. Мне уже нельзя водить машину, и это отстой. – призналась Алекс.

– А почему ты захотела собаку-помощника? – поинтересовалась Дженни.

– Ну, я всегда любила собак. А когда я узнала о своей болезни, то подумала, что у меня никогда уже не будет собаки. – Она пожала плечами. – Это прозвучит глупо…

– Продолжай, – хором подбодрили мы её.

– Вряд ли я встречу кого-нибудь. – Алекс засмеялась тем смехом, который свойственен нам всем. Мы так смеёмся, когда стараемся скрыть грусть. Он напомнил мне о Гае. – Я уже смирилась со своим пожизненным целибатом. Но мне хочется завести друга. Я не хочу быть одинока, – призналась она. – Одиночество разрушительно. А как насчёт вас двоих? – Она спешно сменила тему в надежде, что мы не будем зацикливаться на том, что она только что сказала.

– Это совсем не глупо, – сказала я. – Я чувствую абсолютно то же самое.

– И я бы лучше не сказала, – согласилась Дженни.

Я предложила тост:

– За сокрушительную победу над одиночеством!

Мы подняли свои стаканы и выпили друга за друга и за наших верных друзей: Капитана, Присциллу и Тикета.

12

На дворе стоял безоблачный морозный январский день, и моя комната была залита солнечным светом. Прошло уже три месяца после двухнедельного курса тренировок. С тех пор мы с Тикетом стали неразлучны. Ему исполнилось двадцать два месяца, и с виду он был взрослым псом, хотя в душе остался щенком. Все домашние его обожают. Тикет спас наше первое Рождество после моего несчастного случая. Он был окружен вниманием не только дома, но и везде, где мы появлялись. Когда дело дошло до подарков, он с ума сходил от радости, доставая новые игрушки из коробок. Больше всего ему понравился красный пищащий Санта – подарок от Тревора и Пандоры. В канун Нового года мы всей семьёй надели на себя всё тёплое и отправились с Тикетом на прогулку, за которой последовал обед в пабе.

Тикет сидел напротив меня, а я чистила уголки его глаз ватной палочкой. Было непросто заставить его сидеть на одном месте, ему все время надо было двигаться. Он был небольшим вечным двигателем, который задавал темп во всём доме.

Последние три месяца пролетели незаметно. Мама больше не заставляла меня вставать с кровати: за неё это делал Тикет. По утрам он скулил и просился на улицу. Взяв прикреплённый к моему креслу ремешок, Тикет пододвигал его ко мне, а потом терпеливо ждал, когда я пересяду с кровати в кресло. Потом, как только я перемещалась на лестничный лифт, он бежал вниз, чтобы подтащить к последней ступеньке старое инвалидное кресло, которое мы взяли в Красном Кресте. Пересев в это кресло, я направлялась к задней двери, ведущей в сад. Я могла дотянуться до ручки, но Тикет вырывался вперёд и сам открывал для меня дверь даже без команды.

Позже, когда я уже принимала душ и одевалась, мы с Тикетом делали кое-что по дому. С его помощью я убирала грязное бельё в корзину; с этой корзиной на коленях я направлялась на первый этаж (мы проделывали тот же трюк с лестничным лифтом и вторым креслом) в прачечную. Там Тикет брал ситуацию под контроль и загружал бельё в машинку. Я практически слышала, как он говорил мне: «Отдохни, Кас. Этим буду заниматься я». Конечно, он не мог руками стирать моё кружевное бельё или развешивать мои бюстгальтеры, трусы и носки. Но если бы мог, он бы и это делал за меня.